Инвестиционное поведение российских корпораций в условиях инсайдерского контроля

На наш взгляд, доминирующая сегодня в России неоклассическая экономическая теория не дает эффективных инструментов анализа инвестиционного поведения российских корпораций. Согласно ее взглядам фирма максимизирует краткосрочную прибыль, устанавливая такой объем производства, при котором предельные издержки совпадают с предельным доходом. Решение об инвестициях в этом случае принимается исходя из соотношения стоимости капитальных благ и нынешней стоимости потока будущих доходов от него. Как видим, инвестиционные решения здесь отделены от ценовых. В этой теории содержатся неявные предпосылки того, что фирма управляется единым хозяином-капиталистом и состоит из одного завода (Eichner, 1980, p. 125—129). Анализ ведется в краткосрочном периоде времени.

На наш взгляд, наиболее убедительная альтернатива этому подходу была сформулирована посткейнсианством и институционализмом. Представляется, что наиболее развернуто она представлена в работах американского посткейнсианца А.Эйхнера, противопоставившего «маршаллианской фирме» свою концепцию представительной корпорации (Eichner, 1976, 1980, 1985, 1991). Эта теоретическая модель выражает наиболее типичные черты современной капиталистической фирмы, действующей в корпоративном секторе американской экономики.

Эта концепция восходит к классической книге Г.Минза и А.Берла «Современная корпорация и частная собственность» (1932). Из нее известно, что в крупных компаниях в связи с резким усложнением технологии управления, требующего все больших специальных знаний, и распылением акционерного капитала произошло отделение прав собственности от функций управления (см. очерк концепции Г.Минза в: Lee, 1990). Изложенный факт имел очень значительные последствия для самой природы современной корпорации.

Дело в том, что в результате определилось две группы заинтересованных сторон, определяющих деятельность фирмы: акционеры и менеджеры. У них сформировались обособленные и подчас противоречивые интересы. Акционеры заинтересованы в увеличении своих доходов от акций в форме дивидендов и роста курсовой стоимости ценных бумаг. Таким образом, эта группа стремится к максимизации краткосрочной прибыли компании. Доходы же менеджеров от этого последнего показателя не зависят. В большинстве случаев они получают свои доходы в виде фиксированного оклада (выплаты тантьемов и опционы занимают в их доходах меньшую долю) и неденежных привилегий. Эти блага зависят от места, которое занимает компания в отрасли и в экономике страны. Таким образом, менеджеры заинтересованы в долгосрочном росте компании (Eichner, 1976, ch. 1).

Распределение прав собственности между акционерами и менеджерами определяется нормами общего права, основывающимися на концепции собственности как сложного пучка правомочий. Соответственно акционеры обладают правом присвоения — правом на доход фирмы, а менеджеры правом распоряжения — полномочиями принимать решения относительно использования капитала фирмы (Олейник, 2000, с.108—113). Существенно, что акционеры ориентированы на краткосрочный временной горизонт экономических решений — в случае если курсовая стоимость и дивиденды от акций данной компании низкие, то они просто продают их и покупают ценные бумаги другой компании. В то же самое время менеджеры действуют в долгосрочном периоде, определяя стратегию роста компании перед лицом конкурентов.

Именно отделение прав собственности от управления фирмой стало основой перехода современных корпораций от краткосрочной к долгосрочной стратегии развития.
В тех случаях, когда акционерный капитал контролирует управление крупной фирмой, возникает явление шоттермизма — краткосрочной ориентации в деятельности компаний.

Императив роста ставит в центр корпоративной стратегии именно инвестиционную деятельность. Инвестиции должны обеспечить развитие фирмы темпами, соответствующими темпам роста отраслевого рынка. Становясь стержнем деятельности фирмы, инвестиционная стратегия подчиняет себе и ценовую политику компании (о посткейнсианской теории цены см.: Reynolds, 1990). Определяя цену, фирма должна принять во внимание целый ряд факторов, ограничивающих цены ее товаров (Eichner, 1991, p. 370—392). Главными среди них являются:

1. эффект замещения, в соответствии с которым потребители могут перейти на товары-заменители;
2. угроза вхождения в отрасль конкурентов, возникающая потому, что рост цены ведет к снижению входных барьеров;
3. вероятность регулирующего вмешательства государства, которая возрастает, если правительство сочтет, что данное повышение цены дестабилизирует экономику.

Все эти эффекты ведут к убыткам в долгосрочном периоде, а в краткосрочном сказываются мало. Вот почему неоклассическая фирма игнорирует эти обстоятельства, которые не может не учитывать реальная корпорация.

Соотношение убытков и доходов от повышения цены определяет функцию предложения инвестиционных фондов. В чистом виде их сопоставить нельзя, так как корпорация преследует цель не получения самих по себе доходов от роста цены (как в неоклассической теории), а мобилизации средства для инвестиций. Поэтому необходимо определить нынешнюю стоимость потока будущих доходов с помощью дисконтирования по ожидаемой норме доходности от инвестиций. Ту же процедуру надо проделать с потоком будущих потерь. Отнеся первую цифру ко второй, мы получим величину убытков на единицу дохода от данного увеличения цены. Это будет внутренняя ставка процента, по которой могут быть получены накопляемые за счет удержанной прибыли инвестиционные фонды. Сопоставление этой внутренней ставки с внешней — т.е. банковской — определит соотношение собственного и заемного капитала в финансировании инвестиций корпорации.

Функция спроса на инвестиции зависит от ожидаемой доходности от них.

Российский крупный бизнес контролируется инсайдерскими группами в лице доминирующих собственников и/или высшего менеджмента. Структура собственности де-юре лишь маскирует фактическое распределение прав контроля. Такая организационно-правовая форма, как открытое акционерное общество, существует лишь формально.

Исследователь российского крупного бизнеса Я.Ш.Паппэ считает, что для этих структур характерно положение, когда «одна и та же группа физических лиц является одновременно и крупнейшими акционерами (прямо или косвенно), и топ-менеджерами. Часты и случаи, когда основной собственник играет решающую роль в управлении, не занимая ключевых формальных позиций» (Паппэ, 2002, с. 86). Таким образом, в российской корпорации среди собственников или управленцев ярко выделяется доминирующая группа. Но ее важнейшим отличием от доминирующих групп в западных корпорациях является соединение в одном лице собственности и управления. «Еще одна особенность российского крупного бизнеса — специфическое соотношение прав и обязанностей собственника. Последний не может не принимать действенного участия в процессе текущего функционирования объекта собственности». Иначе «он не сможет реализовать свои права» (там же, с. 87). Дело в том, что в современной России юридическое закрепление титула собственности не гарантирует для экономического агента возможности реализовать его на практике. Типичным является наличие «инсайдерской группы» в лице собственника крупного пакета акций, топ-менеджеров или группы лиц, объединяющих тех и других, которые контролируют основные управленческие решения. Главное преимущество такой группы — контроль над финансовыми потоками фирмы. Формальные права собственности в России не реализуются, если они не подкрепляются контролем над финансовыми потоками предприятия. Именно осуществление подобного контроля и является специфической прерогативой инсайдера, что свидетельствует о совпадении собственности и управления в российских корпорациях.

Свое положение доминирующего собственника инсайдер реализует, извлекая ренту. Инсайдерская рента представляет собой доход, безвозмездно присваиваемый доминирующей на фирме группой за счет полного или частичного контроля над финансовыми потоками предприятия. Иными словами, это «увод» денег с предприятия путем применения различных «серых» и оффшорных схем. По своей природе этот вид дохода отличается от предпринимательского. Последний вытекает из эффективного вложения капитала, при котором полученный в результате продуктивной деятельности доход превышает сделанные затраты. Рента же вытекает не из предпринимательской деятельности как таковой, а из права контроля над активами. Ее величина, таким образом, не определяется соотношением затрат и результатов. По этой же причине рента отличается от доходов наемных менеджеров, зависящих от эффективности своих управленческих решений.

Величина инсайдерской ренты, по-видимому, зависит от степени инсайдерского контроля, объема продаж и доходности фирмы.

Конечно, в странах с развитой корпоративной экономикой тоже существует проблема инсайдерской ренты, однако там это не доминирующая модель распределения доходов от собственности, а эпизодические криминальные и полукриминальные случаи.

Для инсайдеров «распоряжение денежными потоками контролируемых фирм является нерыночным (т.е. неторгуемым) активом» (Дорофеев, 2001, с.8). В условиях доминирования инсайдеров рыночная стоимость акций отечественных компаний определяется тем, в какой степени они готовы жертвовать долей своего дохода в пользу внешних акционеров. Соответственно, потенциальные инвесторы просто вычитают инсайдерскую ренту из дохода фирмы. Если данная модель распределения сохранится, то рыночная стоимость акций отечественных компаний будет стабильно ниже цены акций аналогичных зарубежных компаний. Не поможет и снижение страновых рисков — коррупции, политической нестабильности и т.д. В этих условиях отечественный рынок ценных бумаг до настоящего времени не стал заметным источником
финансирования инвестиций. Не выполняет он и функцию перераспределения прав собственности от менее эффективных собственников к более эффективным собственникам.

Результатом деятельности инсайдеров становятся многочисленные внутрифирменные конфликты.

В российских корпорациях доходы распределяются неравномерно. Основная их доля достается инсайдерам. Крайний вариант диспропорций — полное изъятие доходов отдельных заинтересованных в деятельности корпорации групп в пользу инсайдеров. Например, миноритарии могут не получать дивидендов, а прибыль будет полностью изыматься инсайдерами.

Реализация прав собственности через извлечение инсайдерской ренты способствует усилению конфликтов между собственниками, менеджерами и другими наемными работниками. Эти группы всегда конкурируют друг с другом при распределении дохода фирмы. Однако, как указывалось выше, в представительной корпорации большая часть прибыли направляется на инвестиции для обеспечения долгосрочного роста. Рост корпорации и корпоративной экономики в целом способствует увеличению благосостояния всего населения и минимизации социальной напряженности.

Большая часть инсайдерской ренты не инвестируется, а расходуется на личное потребление или накапливается в оффшорных зонах. Конечно, менеджеры (не являющиеся инсайдерами) и наемные работники могут смириться со своим положением, но обычно они противодействуют инсайдерам. Менеджеры, наемные работники и мелкие акционеры, не являющиеся инсайдерами, имеют три стратегии поведения. Во-первых, они могут смириться со своим положением. Во-вторых, они могут вести легальную борьбу за перераспределение доходов в свою пользу — борьбу за зарплату и дивиденды. В-третьих, они могут попытаться стать инсайдерами. Менеджеры нижестоящих уровней корпоративной иерархии, а иногда и работники, могут посягать на финансовые потоки фирмы, манипулируя активами фирмы и контрактами поставки и продажи. Мелкие акционеры могут шантажировать крупных инсайдеров и бороться за контроль над корпорацией.

Управленцы и трудовой коллектив пытаются извлечь выгоду из частного обладания информацией о хозяйственной деятельности в ущерб всей корпорации, а инсайдеры противодействуют этому. Из-за резкого обособления экономических интересов сторон обостряются традиционные противоречия групп, конкурирующих при распределении доходов корпорации. Рассмотрим подробнее влияние этих конфликтов на инвестиционное поведение фирмы.

Конфликт между инсайдерами и менеджерами, не являющимися инсайдерами, может приводить к хищению инвестиционных средств, способствующему суженному воспроизводству производственных активов, и избыточному инвестированию, приводящему к повышению средних издержек по сравнению с минимально возможным уровнем. Эти действия управленцев постепенно разрушают корпорацию, но являются выгодными для них в краткосрочном периоде.

Хищение инвестиционных средств возможно, если отсутствует надлежащий контроль действий менеджеров со стороны инсайдеров. Это явление распространено в корпорациях со слабо развитой системой управления, а до 1997 года хищения происходили повсеместно.

Избыточное инвестирование основывается на более тонких закономерностях. Дело в том, что инвестиционные решения редко принимаются только на основе формальных оценок эффективности инвестиционных проектов методами инвестиционного анализа. Суждения всегда имеют решающее значение при организации анализа, выборе подлежащих анализу вариантов и критериев их оценки. Отсутствие полностью объективной основы формирования решений остро ставит проблему эффективности действий менеджеров корпорации, так как с помощью инвестиционного
анализа они могут обосновать практически любые решения. Соответственно, избыточное инвестирование объясняется желанием менеджеров контролировать максимальный объем инвестируемых финансовых ресурсов для укрепления своего положения. Данная закономерность напоминает стремление советской бюрократии завысить объемы капиталовложений. Однако избыточное инвестирование распространено и в корпорациях развитых стран.

Согласно исследованиям консалтинговой фирмы МсКinsey&Company, завышение стоимости инвестиционных проектов достигает в странах с развитой рыночной экономикой 10-45% (Картер и др., 1996, с.148). Вероятно, объемы избыточного
инвестирования в России значительно выше. Одним из авторов статьи было обнаружено двойное завышение стоимости инвестиционного проекта в нефтедобыче в 2001 году.

Доминирование инсайдерских способов распределения доходов корпоративного сектора экономики и связанные с этим конфликты снижают эффективность систем управления крупным бизнесом, препятствуют накоплению инвестиционных фондов и искажают спрос на инвестиции.

Менеджеры корпораций не являются пассивной стороной конфликта, просто приспосабливающейся к поведению инсайдеров. Управленцы обладают определенной свободой выбора. Их конструктивная реакция на действия инсайдеров состоит в том, чтобы предпринимать усилия по сохранению предприятия до лучших времен. В условиях затяжного экономического кризиса это может выразиться в осуществлении оборонительных инвестиций, целью которых является сохранение производственных мощностей и ядра трудового коллектива. В условиях устойчивого экономического подъема такие инвестиции могут переходить в инновационные. Так в последние годы происходит в ряде случаев.

Управленцы не составляют сплоченную группу, потому что цели разных уровней корпоративной иерархии не совпадают. Данная проблема существует и в странах с развитой корпоративной экономикой, однако в России из-за резкого обособления экономических интересов сторон ситуация особенно сложная.

Менеджеры вышестоящих уровней корпоративной иерархии чаще поддерживают инсайдеров, потому что последние обеспечивают их лояльность, делясь долей инсайдерской ренты. Кроме того, высший менеджмент обладает бо2льшими, чем управленцы нижестоящих уровней, карьерными возможностями. Менеджеры, непосредственно связанные с производством, не получают доли инсайдерской ренты и в большей степени связывают свое будущее с процветанием предприятий, на которых работают, потому что их карьерные возможности ограничены (особенно если предприятия находится в провинции). Поэтому менеджеры нижестоящих уровней корпоративной иерархии чаще придерживаются конструктивной инвестиционной стратегии, тогда как высший менеджмент отличается бо2льшим оппортунизмом.

Например, инвестиционные решения многих отечественных корпораций, занимающихся добычей и переработкой природных ресурсов, разрабатываются в условиях конфликта менеджеров московских управляющих компаний и менеджеров управляющих компаний региональных производственных объединений. «Провинциалы» обычно являются инициаторами идей инвестиционных проектов, а «москвичи» отвергают большинство из этих предложений, в том числе блокируют весьма конструктивные идеи. Этот процесс обычно сопровождается взаимными обвинениями в воровстве.

Оппортунистическое поведение управленцев отражается на механизмах управления компанией. Для блокирования попыток менеджеров нижестоящих уровней корпоративной иерархии изъять ренту, доминирующие инсайдеры создают громоздкие бюрократические системы контроля. Это снижает оперативность управления бизнесом компании и затрудняет реализацию любых нововведений и инициатив, в том числе потенциально весьма выгодных.

Однако в некоторых корпорациях с развитыми системами управления найден цивилизованный способ согласования противоречивых интересов различных групп менеджмента и разработки достаточно объективных инвестиционных решений. В регламентах инвестиционной деятельности закреплена обязанность осуществлять несколько итераций согласований каждого инвестиционного решения. Например, сначала управляющая компания корпорации разрабатывает инвестиционную стратегию и сценарные условия хозяйствования в планируемом периоде. В соответствии с этими документами производственные подразделения формируют идеи инвестиционных проектов, которые обсуждаются коллегиально разными службами корпорации и утверждаются управляющей компанией. Затем последовательно разрабатываются, согласуются и утверждаются обоснования инвестиций, технико-экономические обоснования и проектно-сметная документация на инвестиционные проекты, которые поддерживаются на различных этапах планирования. В итоге формируются, обсуждаются и утверждаются инвестиционный план и бюджет. Иногда некоторые из вышеперечисленных этапов не осуществляются.

В отечественных корпорациях также широко распространены конфликты между инсайдерами и миноритарными акционерами (аутсайдерами) — первые не учитывают интересы последних. Мелкие акционеры, как правило, не имеют реальных возможностей остановить утечку инсайдерской ренты, которая снижает их доходы.

На ранних этапах корпоративного развития (до 1997-1998 г.) предварительные договоренности с аутсайдерами нарушались повсеместно. В настоящее время инсайдеры, сталкиваясь с угрозами извлечения ренты (ограничениями инвестиционных средств и высоким износом основных фондов), идут на некоторые уступки. Они готовы делиться все большей и большей долей доходов фирмы с мелкими акционерами. Об этом свидетельствует быстрый рост рыночной стоимости акций некоторых отечественных корпораций, производственно-экономические показатели деятельности которых улучшаются незначительно. Однако, несмотря на уменьшение доли инсайдеров при распределении доходов фирмы, инсайдерский контроль все равно сохраняется.

В этой связи примечательна ситуация с разработанным ФКЦБ России «Кодексом корпоративного управления». Этот документ должен установить унифицированные правила благожелательного отношения корпораций с мелкими акционерами, в т.ч. правила предоставления аутсайдерам информации о деятельности корпораций и привлечения их к формированию решений. Рамочный документ, разработанный ФКЦБ, встретил довольно прохладное отношение корпораций. Позднее РСПП был разработан и согласован с ФКЦБ комплекс поправок к кодексу. В настоящее время кодексы корпоративного управления уже приняты со значительными корректировками акционерами РАО «ЕЭС России», «Сибнефти» и «ЮКОСа». В других компаниях («ЛУКОЙЛ», Газпром) документ находится на стадии обсуждения и доработки. ФКЦБ различными мерами пытается принудить и другие компании принять кодекс (Каика, 2001; Эпштейн, 2001; Инвестиции в России, 2001).

Однако в российских условиях не стоит ожидать значительного эффекта от этих действий. Вероятно, невозможно «согласовать» с инсайдерами меры, которые заставили бы их раскрыть информацию о свих оффшорах и схемах перекачки денег в них.

Инсайдерская рента также подрывает положение наемных работников корпорации. Обычно члены трудового коллектива, считаясь с масштабами безработицы в условиях затяжного кризиса и не обладая мощным профсоюзом, оказывают пассивное противодействие инсайдерам. Эксплуатируемые наемные работники не заинтересованы в повышении производительности и качества труда, поэтому при реализации инвестиционных проектов корпорации повсеместно сталкиваются с неэффективным трудом своих работников.

Следовательно, извлечение инсайдерской ренты резко снижает эффективность инвестиционной деятельности российских корпораций.

Естественно, изъятие ренты снижает предложение внутренне накопляемых инвестиционных фондов, как сокращая его объем, так и повышая его издержки. С другой стороны, такие способы распределения доходов резко повышают риски кредиторов, сокращая возможности привлечения внешнего капитала.

Инсайдерская рента резко ограничивает временной горизонт управления фирмой краткосрочным периодом. Данный вид дохода представляет собой краткосрочную ренту, которую понижают попытки осуществления долгосрочных капиталовложений. По этой причине спрос на инвестиции приобретает краткосрочный характер, и становится малоэластичен по ожидаемой доходности. Инсайдерский контроль искажает функции спроса и предложения инвестиционных фондов.

Инсайдерская рента, как указано выше, зависит от масштабов предпринимательского капитала, а не от эффективности его вложений, поэтому спрос на инвестиции не может определяться ожидаемой прибылью, как в случае представительной корпорации. Основная цель инвестиций отечественных корпораций — обеспечение стабильного рентного дохода, а не долгосрочный рост. Иными словами, это вложения в воспроизводство рентного дохода.

Функция спроса отечественных корпораций реализуется на практике в том, что из потенциально возможных инвестиционных проектов реализуются те, показатели эффективности которых свидетельствуют о возможности минимальными средствами и в кратчайшие сроки поддержать работоспособность основных фондов, сохранить долю рынка, улучшить текущие операции (снизить расходы, увеличить доходы) или завершить уже начатые высокоэффективные проекты. Долгосрочные и дорогостоящие инвестиции осуществляются редко, хотя и могут быть потенциально весьма эффективными для предприятия.

Осуществление избыточных инвестиционных проектов также подталкивает предприятие краху. И в том и в другом случае мы сталкиваемся со специфическим видом шоттермизма, когда спрос на инвестиции определяется стремлением максимизировать инсайдерами или менеджерами, не являющимися инсайдерами, свои краткосрочные доходы.

Инсайдерская рента подрывает и процесс формирования инвестиционных фондов, т.к. она является чистым вычетом из активов предприятия. Соответственно возможности отечественных корпораций по финансированию инвестиций из внутренних источников ограничены действиями инсайдерских групп.

Конечно, инвестиции могут финансироваться за счет кредитов и займов. Однако издержки на обслуживание привлеченного капитала обычно выше, чем при внутреннем накоплении (особенно при высоких процентных ставках в России), кроме того, увеличение объемов внешнего финансирования приводит к росту рисков хозяйственной деятельности. Поэтому инвестиционные фонды отечественных и зарубежных предприятий преимущественно формируются за счет собственных средств.

В 2000 году российские промышленные предприятия профинансировали за счет собственных средств 71,6% инвестиций, а за счет кредитов 24,1% (остальное за счет бюджетных средств). В отраслях с развитыми корпорациями, например в топливной, доля финансирования за счет собственных средств еще выше — 76,6% (Инвестиции в России, 2001, с.35). Однако в корпоративном секторе современной экономики 90%(!) инвестиционных фондов накапливается за счет внутренних источников и только 5% приходится на кредиты и займы на рынке ценных бумаг (Eichner, 1976, с.1196). Значительные объемы финансирования инвестиций из внешних источников можно считать потенциальной угрозой для российских корпораций.

Следовательно, практика извлечения инсайдерской ренты доминирующими собственниками российских предприятий подрывает их инвестиционную функцию.

Инвестиционная стратегия корпорации — это совокупность принципов выдвижения, отбора и осуществления инвестиционных проектов. Разные варианты инвестиционной стратегии характеризуются разной степенью преобразования активов фирмы. В связи с этим можно выделить четыре главных вида инвестиционных стратегий российских корпораций:

1. суженное воспроизводство активов — инвестиции отсутствуют или недостаточны для компенсации износа и/или продажи основных фондов. Объем производства сокращается. В отдельных случаях даже амортизационные отчисления не используются для компенсации износа. Предприятие медленно умирает;
2. простое воспроизводство активов — осуществляются проекты, связанные с ремонтом и заменой изношенных активов, а также безальтернативные проекты, реализация которых предписывается законодательством по охране окружающей среды, технике безопасности и социальными нормативами. В этом случае предприятие поддерживается на плаву, отставая в техническом развитии, уступая конкурентам и теряя перспективу;
3. частичная модернизация активов, когда инсайдер решает пожертвовать частью ренты для увеличения своего дохода в среднесрочной перспективе — осуществляются проекты с относительно невысокой стоимостью, связанные с улучшением текущих операций. Объем продаж незначительно растет, снижаются расходы и увеличиваются доходы. Специфический вариант этой стратегии — инвестирование в завершение ранее начатых (обычно в советский период) проектов;
4. полная модернизация активов, когда объем изъятия ренты сокращается, а инсайдер по своей реальной роли приближается к менеджеру. В этом случае предприятие переходит к стратегии максимизации долгосрочного роста — осуществляются проекты с относительно высокой стоимостью по созданию новых или по радикальному изменению существующих дивизионов корпорации. Это позволяет резко увеличивать объемы продаж, улучшить качество существующей продукции, создавать и выводить на рынок новые товары.

Примерно треть российских предприятий следует первой стратегии, большинство — второй и третьей и лишь ничтожное меньшинство демонстрирует четвертую. Временной горизонт первых трех стратегий краткосрочный и среднесрочный, стратегическое планирование отсутствует или носит формальный характер.

Реализация нижестоящих вариантов данного перечня требует параллельного осуществления вышестоящих вариантов. Например, корпорация, создающая новые подразделения, должна развивать, поддерживать, а в отдельных случаях и свертывать производство в других подразделениях. Конечно, в странах с развитой корпоративной экономикой, ориентированной на поддержание долгосрочного роста, реализуются все вышеперечисленные стратегии, но основной является четвертая.

В России все обстоит иначе. Как правило, реализуются первая и вторая стратегии и в лучшем случае третья. Инвестиционные проекты, которые можно отнести к стратегии 4, осуществляются чрезвычайно редко.

Наиболее опасна для корпораций первая стратегия. Решения о суженном воспроизводстве принимаются инсайдерами, не уверенными в возможности долгосрочного извлечения ренты. Эти условия возникают в следующих трех случаях.

Во-первых, если за контроль над корпорацией борются несколько группировок. До 1998 года данная ситуация была типичной. В настоящее время структура владельцев крупного капитала устойчива, и суженное воспроизводство из-за их конфликта встречается редко.

Во-вторых, если инсайдер распоряжается собственностью на не вполне законных основаниях («хапнул на халяву»). Данные условия обычно существуют непродолжительное время и устраняются при реализации ряда схем легализации и защиты собственности.

В-третьих, если срок контроля корпорации инсайдером ограничен какими-либо внешними причинами и инсайдер чувствует себя временщиком. Эта ситуация встречается, если инсайдеры периодически назначаются или избираются. Соответственно суженное воспроизводство характерно для значительной части предприятий, находящихся в государственной собственности, а также для частных предприятий, благополучие которых зависит от связей с различными чиновниками. В этой связи следует отдельно упомянуть уже многократно критиковавшуюся организационно-правовую форму — государственное унитарное предприятие. На данных хозяйствующих субъектах руководители периодически назначаются часто сменяемыми представителями органов государственной власти. Директора ГУПов имеют значительную самостоятельность и соответственно обладают массой возможностей для извлечения рентного дохода. Поэтому даже на относительно благополучных ГУПах инвестиции практически не осуществляются.

Например, директор крупного ГУПа в городе К вынужден лавировать между двумя группами влияния — местными чиновниками (окружением губернатора и мэра города) и представителями федеральных ведомств. Состав этих групп быстро изменяется, и их интересы в значительной степени противоречивы. Соответственно основным критерием осуществления инвестиций данным предприятием является возможная остановка производства.

Большинство отечественных корпораций реализуют вторую и третью инвестиционные стратегии. В сохраняющейся после кризиса 1998 года относительно стабильной ситуации инсайдеры ориентированы на воспроизводство рентного дохода. Горизонт их инвестиционных решений ограничен. Капиталовложения направлены главным образом на быстрое устранение препятствий для извлечения ренты и реализацию некапиталоемких возможностей ее увеличения. В значительной степени это «вынужденные» инвестиции, близкие по своему характеру к оборонительным. Такая стратегия не обеспечивает потенциально возможную модернизацию экономики.

На первый взгляд, тезис о вынужденном характере большинства российских инвестиций противоречит данным статистики о положительной экономической динамике в стране после 1998 года. В 1999 году рост инвестиций и ВВП составил 5,3% и 5,4%, в 2000 году — 17,4% и 8,3%, а в 2001 году — 8,7% и 5% соответственно. Многие крупные корпорации тоже резко увеличили объемы капиталовложений. В 2002 году наиболее значительные инвестиционные бюджеты реализуют естественные монополии — МПС (фактически являющаяся корпорацией) и РАО «ЕЭС России» (около 3 млрд. US $ каждая монополия). Многие крупные топливно-энергетические и металлургические корпорации осуществляют в текущем году портфели проектов, суммарная стоимость которых превышает 1 млрд. US $. Однако анализ инвестиционных программ этих компаний свидетельствует, что они преимущественно финансируют восстановление активов, которые износились за многие годы суженного воспроизводства. Кроме того, значительная часть инвестиций корпораций, осуществляющих добычу и переработку природных ресурсов, направлена на восстановление и развитие активов с короткими сроками службы, непосредственно связанных с извлечением руд и углеводородов (скважин, шахт, карьеров и т.д.). Без постоянного обновления этих активов невозможно само существование бизнеса.

Оборонительные инвестиции конструктивного менеджмента могут внешне напоминать вынужденные инвестиции инсайдеров, но отличаются сосредоточением всех доступных финансовых ресурсов на задаче выживания компании.

Сказанное выше в значительной мере обесценивает риторику по поводу «преодоления» кризиса отечественной экономики. Цифры роста инвестиций в последние годы необходимо скорректировать на их качество. Большая часть возросших инвестиций приходится на проекты, связанные с простым и расширенным воспроизводством, незначительно изменяющим активы корпорации. Проекты, направленные на радикальное изменение активов, осуществляются чрезвычайно редко. Не строятся новые машиностроительные заводы, электростанции, железные дороги и др. То есть в то время как развитые корпоративные экономики бурно растут на основе достижений научно-технического прогресса, отечественные корпорации поддерживают свое существование и незначительно улучшают текущие операции. Основное препятствие для перехода российской экономики к стратегии долгосрочного роста — концентрация прав собственности и функций управления у инсайдеров.

* * *

Таким образом, доминирование инсайдеров и извлечение ими ренты на российских предприятиях обусловливают глубокий инвестиционный спад и продолжающуюся в настоящее время инвестиционную депрессию отечественной экономики, которая не может быть преодолена даже снижением т.н. страновых рисков. В связи с этим реальное возобновление экономического роста предполагает усиление социального контроля за деятельностью крупного капитала путем повышения эффективности правовой системы, индикативного планирования, совершенствования корпоративного управления и трудовых отношений.

Литература

1. Eichner A.S. The Megacorp and Oligopoly: Micro Foundations of Macro Dynamics (Cambridge University Press: Cambridge, London, New York, Melbourne), 1976.
2. Eichner A.S. ‘A General Model of Investment and Pricing’ in: Edward J. Nell (ed.) Growth, Profits and Property (Cambridge University Press: Cambridge), 1980. Р. 118—134.
3. Eichner, A.S. Toward a New Economics. Essays in post-Keynesian and Institutionalist Theory, (The Macmillan Press LTD: London), 1985.
4. Eichner A.S. The Macrodynamics of Advanced Market Economies (M.E.Sharpe, Inc.: Armonk, New York, London), 1991.
5. Lee, Frederic S. ‘G.S.Means’s Doctrine of Administered Prices’ in: Arestis, Philip and Kitromilides, Yiannis, Theory and Policy in Political Economy. Essays in Pricing, Distribution and Growth, (Edward Elgar Publishing Ltd.: Aldershot, UK), 1990. Р. 199—228.
6. Reynolds, P.J. ‘Kaleckian and Post-Keynesian Theories of Pricing: Some Extensions and Implications’, in: Arestis, Philip and Kitromilides, Yiannis, Theory and Policy in Political Economy. Essays in Pricing, Distribution and Growth (Edward Elgar Publishing Ltd.: Aldershot, UK), 1990. Р. 229—269.
7. Дорофеев Е.А. Модели ценообразования на российском фондовом рынке: Автореф. дис. ... канд. эконом. наук / ЦЭМИ РАН. — М., 2001.
8. Паппэ Я.Ш. Российский крупный бизнес как экономический феномен: специфические черты, модели его организации // Проблемы прогнозирования. — 2002. — № 2. — С. 83—97.
9. Олейник А.Н. Институциональная экономика: Учебное пособие. — М.: ИНФРА-М, 2000.
10. Картер Д. ван Дайк М., Гибсон К. Капитальные вложения. Как уберечься от строительства «Титаника»?//Тне МсKinsey Quarterly. — 1996. — № 4.
11. Каика З. РСПП правит кодекс и хочет в ВТО// Ведомости. — 15 нояб. 2001.
12. Эпштейн Е. Биржи помогут ФКЦБ воспитать эмитентов// Ведомости, 1 окт. 2001.
13. Инвестиции в России: Стат.сб./Госкомстат России. М., 2001.

Источник: Менеджмент в России и за рубежом №5 (2003). - http://www.mevriz.ru/articles/2003/5/1766.html